И. С. РЫБАЧЕНОК. РОССИЯ И ПЕРВАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ МИРА 1899 ГОДА В ГААГЕ

Монография известного специалиста по внешней политике России рубежа XIX-XX вв. И. С. Рыбаченок посвящена идейной подоплеке, практической подготовке, ходу и итогам Первой международной "конференции мира", которая была созвана по инициативе Петербурга. В основе исследования - анализ комплекса материалов Архива внешней политики Российской империи. ... Конференция 1899 г. в свое время получила широчайший резонанс, но затем оказалась "забыта" исторической наукой. Советские авторы считали этот форум незначительным пропагандистским эпизодом агрессивной внешней политики царской России, подчеркивая, вслед за кайзером Вильгельмом II, корыстную заинтересованность русского правительства в ограничении гонки вооружений и в намерении "подморозить" международные отношения. Зарубежные исследователи также мало обращались к этому сюжету (мне известна лишь одна небольшая статья, посвященная Гаагскому конгрессу, но и в ней речь идет всего лишь о "призыве" Николая II к его созыву1), что можно считать отражением антироссийских настроений, которые на рубеже XIX-XX вв. господствовали в англоязычном обществе. Как верно замечает британский историк К. Нейлсон, в 1894 - 1914 гг. Великобритания рассматривала Россию в качестве главной (после Германии) угрозы себе и своим интересам на мировой арене2, причем пик антироссийской пропагандистской кампании пришелся на 1903 - 1905 гг. Уже в 1904 г. известный аналитический альманах "The Fortnightly Review" в редакционной статье указывал, что гуманитарная и антимилитаристская "миссия" русского царя образца 1899 г. на деле оказалась мифом, а его идея "всеобщего разоружения", как и проект создания Гаагского международного трибунала - "воздушным замком"3. Похожая ситуация сложилась во франко- и германоязычной историографии. ... Что касается дореволюционной отечественной историографии, то, как справедливо заключает Рыбаченок, из трех аспектов истории конференции - международно-политического, политико-идеологического и международно-правового, наиболее детально был проанализирован лишь последний (усилиями, главным образом, специалистов по международному праву Л. А. Камаровского, А. Н. Мандельштама, В. М. Гессена, М. А. Таубе и др.). Между тем конференция явилась не только знамением времени ("разоружение витает в воздухе", - сообщал из Лондона тамошний российский посол Е. Е. Стааль), но и серьезной заявкой на качественные, принципиального характера изменения международных отношений в будущем. Отсюда - ее долговременное общечеловеческое значение. ... Рыбаченок выделяет 3 основных мотива российской инициативы по созыву форума: "политический - создание стабильной и благоприятной для России международной обстановки в Европе; идеологический - формирование образа великой империи как носительницы идеи мира и справедливости; и финансовый - "замораживание" военных бюджетов" (с. 20) при общем вполне прагматическом устремлении укрепить систему "неустойчивого равновесия", сложившуюся тогда в Европе. ... Автор подробно рассматривает выработку "идеологии" конференции, длительный и непростой процесс согласования позиций ее будущих участников, в ходе которого главной задачей российской дипломатии стала нейтрализация существовавших в Европе подозрений, что, выступая с мирной инициативой, Россия всего лишь озабочена пересмотром действующих международных трактатов. Интересен и информативен обширный экскурс в историю развития международно-правовых норм и представлений. Речь здесь идет о практике созыва международных конференций, утверждении принципа равноправия государств независимо от формы их правления (с изъятиями в отношении "нецивилизованных" народов, а также колониальных и полуколониальных стран), развитии морского права, о попытках урегулировать законы и обычаи войны, о разработке идеи "всемирного государства", об антивоенной направленности, "особенно характерной для русской науки международного права", в отличие от западной4. ... Несмотря на то, что абсолютное большинство заседаний в Гааге проходило в закрытом для прессы и публики режиме, Рыбаченок удалось показать напряженный ритм 10-недельных трудов делегатов, создать яркие портреты людей, причастных к созыву этого международного конгресса: главы российской делегации Е. Е. фон Стааля, профессора Ф. Ф. Мартенса, принцев П. Г. и А. П. Ольденбургских, папы Льва XIII, публицистки О. А. Новиковой и др. Подробно проанализированы итоговые документы конференции. "С точки зрения задач, которые ставила перед собой российская дипломатия, - обоснованно заключает автор, - результат конференции был попаданием "в десятку"" (с. 163). ... В духе своего давнего интереса к изучению общественного мнения и идейной борьбы по внешнеполитическим вопросам5 примерно треть объема своей книги автор посвятила анализу "информационной симфонии" российской прессы на тему Гааги, "в которую каждая из газет вплетала свою мелодию" (с. 206). С этой весьма трудоемкой и источниковедчески непростой задачей Рыбаченок справилась блестяще.